Наряду с Ахсартаггата и Алагата, Бората являются одним из трех главных родов, занимавшим Нижний квартал. Родоначальником Бората был старший сын нарта Сауассы – Бора. Бората – многочисленный род, обладающий бесчисленными стадами. Они не менее воинственны, чем Ахсартаггата, но, как подметил Дюмезиль, "этику героизма охотно связывают с богатством". Чтобы почтить достойно своих предков, они устраивают поминальные ритуальные скачки, к которым начинают приготовления за семь лет вперед.
Бора – старший из трех сыновей (Бора, Дзылау и Болатбарзай) первого нарта Сауассы и родоначальник прославленного нартовского рода Бората. Бора – друг небожителей и владыки морей, непримиримый враг великанов и демонов – обитателей подземного царства. Булатнорожденный (болатгуырд, Борæ-болатгуырд) нарт отличался мужеством, благородством и предприимчивостью, совершил множество подвигов, но стал жертвой коварства врагов. Согласно генеалогии андиевских сказаний, Бора был женат на племяннице Бога (вариант – дочери Солнца), Красе Неба (Арвырæсугъд), которая родила ему близнецов Уархага и Уархтанага. Бора – дед Ахсара и Ахсартага, прадед Урызмага и Хамыца. В отдельных вариантах сказаний потомство Ахсартага именуется Бората (Бориата), что соответствует традиционным осетинским представлениям о происхождении рода и фамилии. В записях К.Ц. Гутиева объясняется: решив отделиться, Хамыц и Урызмаг приняли имя своего отца Ахсартага и стали именоваться Ахсартаггата, а близнецы Уан и Фарнаг стали именоваться Бората – по имени своего деда Бора. Сын же Уархтанага, Алаг, стал родоначальником третьего рода – Алагата. Таким образом, Бора оказывается родоначальником всех трех нартовских родов.
В 20-е годы прошлого века Б.А. Алборов записал кадаг, согласно которому родоначальником нартов является "Бораев Вархаг", происходящий из фамилии Курыста (Хъуырыстæ). "Отсюда явствует, – писал Б.А. Алборов, – что Бора отец Уархага". Именно эту генеалогию имел в виду один из лучших знатоков осетинского фольклора И.В. Джанаев, когда писал, что "родоначальником нартов был БорæтыУæрхæг (Уæрхæг был из рода Куристи)". Поскольку сам Бора принадлежит к фамилии Курыста, существовало, как минимум, еще одно поколение нартов, представленное героем Курысом. Таким образом, по рассматриваемой версии, родоначальником нартов был некий Курыс, его сыном (или одним из его потомков) – Бора, а сыном последнего был Уархаг. Следовательно, Курыс в данной генеалогии замещает Сауассуандиевского сборника. О том, что отцом Уархага был именно Бора, говорят и другие сказания. Так, в сказании, опубликованном в 1889 г. А. Кайтмазовым, говорится: "Особенным геройством и удалью отличались потомки одного из нартов, Бора, и сына его Уархага... Уархаг... имел двух сыновей-близнецов: Ахснарта и Ахснартага". В сказаниях, записанных В.И. Абаевым в Южной Осетии, Ахсарт и Ахсартаг названы сыновьями Бора, а Бора – дедом Урызмага и Хамыца. Согласно вариантам, обработанным А. Кубаловым в начале XX в., все главнейшие герои эпоса являются потомками Бора.
Однако со временем к родовому названию "Бора" прибавился эпитет "фарныг" и образовалось имя Бурафарныг в значении богатый, счастливый, удачливый. С тех пор изменились его социальный статус и образ. По реконструкции Ю.А. Дзиццойты, первопредок нартов имел трех сыновей, один из которых, Бора, стал родоначальником трех нартовских родов. Бора жил в центре нартовского мира и был лидером общества. Ему наследовал его младший сын Бурафарныг, носитель социальной функции, производственной, (как и сам Бора). Имя Бора часто встречается у осетин. В истории известен один из предводителей алан Бурахан (Бурæхан), воевавший против Тимурленга. Сказания, в которых проходит образ Бора: "Бора у Донбеттыров" ("Борæ Донбеттыртæм"), "Свадьба Бора" ("Борæйы чындзæхсæв"), "Бора в священном лесу" ("Борæ дзуары хъæды").
В юго-осетинских вариантах (и в некоторых сказаниях, записанных в Северной Осетии) Бора был дедушкой родоначальника рода Ахсартаггата, Ахсартага. В некоторых кадагах Сослан и Урызмаг отнесены к роду Бората. Созрыко говорит ласточке: "Бораты Хамыцу и Урызмагу донеси весть о моей смерти…". Кроме того, в некоторых вариантах указывается принадлежность Батрадза к роду Бората. Урызмаг и Хамыц похоронили свою мать в родовом склепе Бората (Борæты зæппадз), что было бы невозможно, если бы эти герои принадлежали к другому роду. Согласно текстам, в "склепе Бората" похоронен и Батрадз.
В одном из сказаний утверждается, что безымянный сын Урызмага страдал в царстве теней от того, что отец не справил по нему поминки. Это послужило причиной создания едкой поговорки, в которой высмеиваются все обездоленные обитатели Царства мертвых: "(Он остался) без поминок, подобно покойнику из рода Бората". Известный собиратель эпоса Г.А. Дзагуров писал о хатиагском языке со слов сказителя Г. Сланова: "По объяснению Гаха, этот язык существовал в среде нартов из фамилии Боряевых, в отличие от других нартов". Из текста кадага понятно, что речь идет об Урызмаге и его потомках. Таким образом, все Ахсартаггата первоначально относились к роду Бората. Как полагал Ш. Джикаев, видимо, это следствие того, что определенные этические традиции Бората заслонили Ахсартаггата. Другое объяснение предлагает Ю.А. Дзиццойты, по предположению которого предки нартовских родов Ахсартаггата и Алагата – Уархаг и Алаг – могли покинуть дом отца и дать начало новым нартовским родам, которые стали именоваться в первом случае по имени внука Бора (Ахсартаггата), а во втором – по имени его сына (Алагата). Сын Бора, оставшийся в доме отца, сохранил за собой общее для нартов родовое имя, которое для него является единственным. При этом Алагата не называются потомками Бора, однако главный ритуальный атрибут их рода – чаша Уацамонга, – согласно одному тексту, хранится в подвальном помещении дома Бората. Вероятно, это также свидетельствует об изначальной отнесенности к роду Бората. С представлениями о роли носителей третьей функции как основы всего общества, из которого вышли все остальные социальные страты, предположительно связано отождествление рода Бората с целым народом в некоторых текстах. Во время спора за чашу Ардамонга Батрадз заставил Бората наполнить ее водой. Сказитель сообщает об этом: "И заставил весь народ – всех Бората – носить воду". Б.А. Алборов предполагал, что и Сослан первоначально принадлежал к роду Бората, чем обусловливалось их могущество. Когда же он перешел к Ахсарттагата, Бората ослабли и были истреблены Батрадзом. В национальных версиях эпоса у соседних народов (черкесов, балкарцев, карачаевцев) не сохранились представления о роде Бората как составной части трехфункциональной системы (жреческая, военная, производственная); согласно Ж. Дюмезилю, в других версиях восприняты лишь ее разрозненные части.
В осетинском эпосе известны варианты фамильного имени Бората – Бораганта, Борадзанта. Борагановская девица – дочь Бурафарныга, сестра семерых братьев из кадага "Сатана и Борагановская девица" ("Сатана æмæ Борæгъæнты чызг"), записанного в 1934 г. В.И. Абаевым в Южной Осетии (сел. Тли) от сказителя И. Маргиева. Относительно фамилии Борæгъæнтæ ученый отмечал, что она зафиксирована только в данном тексте, и считал ее результатом контаминации с фамильным именем Бората (Борæтæ). Н.К. Мамиева относила кадаг "Сатана и Борагановская девица" к сюжетам бытового (а также авантюрного) содержания о супружеской жизни Шатáны и Урызмага. Завязка сюжета в том, что Шатáна, приняв облик старухи, уговорила своего мужа жениться на молодой девушке, он взял себе в жены девушку из рода Бораганта. Затем Шатáна вновь приняла свой девичий облик, так и не позволив девушке вступить в свои права. Далее события кадага развиваются по спланированному Шатáной сценарию.
Бораты Сослан – персонаж эпоса из кадага "Уастырджи был земным человеком" ("Уастырджи уыдис зæххон лæг"). В сюжете о дружбе Уастырджи с Маргуцом "замещает" последнего. Угнав коней Донбеттыра, Бораты Сослан дарит их Уастырджи. В других текстах так называют Сослана, подчеркивая его принадлежность к роду Бората. "Как Сослан ушел пасти скот" ("Сослан хъомгæскуыд ацыди"), "Дочь Солнца Ацырухс и Бораты Сослан" ("Хуры чызг Ацырухс æмæ Борæты Сослан").
Через весь эпос проходит противостояние двух родов – Ахсартаггата и Бората. Эта междоусобная борьба является одной из ведущих особенностей осетинских нартовских сказаний и носит затяжной характер, временами затухает, а затем разгорается вновь. В одном из кадагов говорится, что они трижды истребляли друг друга, пока, наконец, не остались в живых лишь Уархаг из рода Ахсартаггата и Бурафарныг из рода Бората. Борьба проходит три фазы. Первоначально, еще до рождения Ахсара и Ахсартага, верх одерживали могущественные Бората. Так, у старейшины рода Бората Бурафарныга был чудесный сад, который должны были охранять по очереди все нарты, в том числе и сыновья Уархага – Ахсар и Ахсартаг. Во второй и третьей (когда возмужал Батрадз) фазах противостояния преимущество оказывается на стороне рода Ахсартаггата. Причины борьбы Бората и Ахсартаггата можно глубже понять при сравнении с соответствующими преданиями индоиранской традиции о вражде между носителями второй и третьей функций. В частности, Д.С. Раевский указал в качестве типологической параллели вражду между скифскими "племенами" палами и напами, первые из которых были носителями военной функции. Как отмечает Ф.Т. Найфонова, в борьбу между Ахсартаггата и Бората вовлечены, по меньшей мере, пять поколений нартов. Среди сюжетов, иллюстрирующих противостояние, можно назвать следующие: женитьба Урызмага на дочери Бурафарныга, приведенной им в качестве второй жены (номылус); о сыне Урызмага Айсане, аталыком которого был Курдалагон.
Боясь быть побежденными в предстоящей борьбе, Ахсартаггата просят помощи у Кафты-сар-Хуандон-алдара. Ж. Дюмезиль, подробно рассмотревший войну между Ахсартаггата и Бората, пришел к выводу о том, что противопоставление военной доблести численному множеству в "Нартиаде" – "верный признак того, что в более давние времена, аланские, скифские представления о функциях соответствовали ступенчатому устройству общества, иерархической лестнице".
Сюжет о войне двух родов имеет два варианта развязки. Согласно одной, Ахсартаггата истребили всех мужчин Бората, оставив в живых только женщин и детей. Эта версия выглядит несколько радикальной, потому как род Бората из сказаний не исчезает. Согласно другому варианту, Уадахеза вновь встречается со своими родичами, и на сей раз ей удалось склонить их к примирению. В подтверждение своих намерений они договорились устроить свадьбу: женить молодого человека из рода Бората на девушке из рода Ахсартаггата. Последние прибегли к хитрости: побрили и одели в платье новобрачной самого Урызмага и отправили к Бората, где женский наряд лишь благоприятствует его мужским намерениям.В брачную ночь он убивает своего "жениха" и выбрасывает его тело в отхожее место. Тем самым он отомстил за сына и смыл кровью кровь. С новой силой вспыхнуло противостояние, в центре которого оказались Батрадз и его отец Хамыц. Убийство отца становится для Батрадза основанием для ожесточенной борьбы не только с Бората и Сайнаг-алдаром, но и со всеми нартами.
Что касается роли Алагата в конфликте, Ж. Дюмезиль отмечал: "…во всей этой истории Ахсартаггата обладают и пользуются плодами не только силы и мужества, свойственных им по характеристике, но также и zond’a во всех его проявлениях, т.е. “козырного” свойства Алагата".
Как свидетельствуют источники, между этими родственными сармато-аланскими племенами периодически разгорались междоусобные войны, а зачастую они оказывались на разных сторонах в противоборстве третьих стран. К примеру, в известной войне 49 г. между Римом и Боспором аорсы сражались на стороне Рима, а сираки – Боспора. О.Б. Гуцуляк тоже относит противостояние к скифо-сарматскому времени. Ж. Дюмезиль и У. Струтински считают борьбу Бората и Ахсартаггата параллелью к войне римлян и сабинян в римских преданиях и конфликта асов и ванов в скандинавской мифологии. Ю.А. Дзиццойты указывает, что в борьбу между родами Бората и Ахсартаггата вовлечены практически все поколения нартов, за исключением, может быть, двух первых. Что касается участия в этом конфликте последних поколений нартов, то на него указывает попытка представителей рода "младших" Бората убить во время пира престарелого Урызмага и роль Батрадза (в вариантах также Сослана) в его спасении. Впоследствии конфликт между двумя родами трансформировался в борьбу между военной элитой и рядовыми общинниками. Таким образом, борьба за власть – это основной конфликт нартовского эпоса, восходящий к общеиранскому эпосу. Параллель к этому конфликту Ю.А. Дзиццойты, вслед за Д.С. Раевским, видит в скифском фольклоре, в сообщении Плиния (VI, 50) о народе напеев, уничтоженном палеями: палеи, как и Ахсартаггата, являются носителями военной, а напеи, как и Бората – производственной функции.
М. Туганов «Нарт Бора убивает малик-алдаров»
АВТОР: ЛЮДВИГ ЧИБИРОВ, ДОКТОР ИСТОРИЧЕСКИХ НАУК, ПРОФЕССОР, ЗАСЛУЖЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ НАУКИ РОССИИ, ЗАВ. ОТДЕЛОМ ЭТНОЛОГИИ СОИГСИ ИМ. В.И. АБАЕВА МАДИНА ДАРЧИЕВА, КАНДИДАТ ФИЛОЛОГИЧЕСКИХ НАУК, СТАРШИЙ НАУЧНЫЙ СОТРУДНИК ОТДЕЛА ФОЛЬКЛОРА И ЛИТЕРАТУРЫ СОИГСИ ИМ. В.И. АБАЕВА