СОИГСИ им. В.И. Абаева продолжает публиковать редкие книги, уникальные документы, ценнейшие сведения мировой историографии, которые позволяют глубже изучить важные вопросы истории алан–осетин, в рамках научно-просветительского проекта «Аланы в документах и комментариях».
Среди этих раритетных исторических документов особое место занимает выдающийся труд Ю.А. Кулаковского «Аланы по сведениям классических и византийских писателей» («Чтения в Историческом обществе Нестора Летописца», 1899, Кн. 13).
Юлиан Андреевич Кулаковский (13 июля (25 июля) 1855, Поневеж, Ковенская губерния –21 февраля 1919, Киев) – русский филолог-классик, историк Римской и Византийской империй, археолог, переводчик с латыни и древнегреческого, публицист, педагог. Член-корреспондент Императорской академии наук (с 1906), доктор римской словесности (1888), действительный статский советник (с 1902). Председатель Исторического общества Нестора Летописца при Университете св. Владимира (в 1905, 1908–1919), заслуженный ординарный профессор кафедры классической филологии Императорского университета св. Владимира (1884–1919), автор «Истории Византии» в 3-х томах (1910–1915), переводчик «Истории» Аммиана Марцеллина, первый исследователь Ольвии и керченских катакомб.
Книга профессора Кулаковского «Аланы по сведениям классических и византийских писателей» – это самый полный на сегодняшний день свод уникальных письменных свидетельств о сарматах и аланах известных мыслителей, историков, географов, путешественников, государственных, военных и религиозных деятелей древности и средневековья: «отца истории» Геродота, древнегреческого историка и географа Страбона, иудейского историка и военачальника Иосифа Флавия, древнеримского историка Аммиана Марцеллина, греческого астронома Клавдия Птолемея, римского христианского поэта Павлина из Пеллы, византийского императора Константина VII Багрянородного, венгерского монаха-доминиканца Юлиана, епископа Феодора Аланского, итальянского монаха-францисканца Плано Карпини, фламандского монаха-францисканца Гильома де Рубрука, венецианского дипломата Иосафата Барбаро, византийского историка Лаоника Халкондилы, византийского философа Георгия Пахимера, греческого историка Дуки, арабского историка Имадуддина Абуль-Фида Исмаил ибн Али (Абу-ль-Фида).
Книга состоит из 9 частей, отражающих этапы истории алан (I-XV вв.) в описаниях свидетелей тех эпох: «Появление алан на территории Крыма», «Аланы на римской службе у императора Грациана», «Аланы в Галлии», «Прикавказские аланы», «Аланы в Венгрии», «Аланы с Вандалами в Африке» и т.д. Показана роль алан в судьбах Римской и Византийской империй: «Аланы в столкновениях с империей в странах придунайских», «Семейные связи византийских императоров с аланскими царевнами в 11-12 вв.». Важным дополнением к свидетельствам являются приведенные автором данные древних географических карт («Аланы на карте Птолемея», «Свидетельства древних географических карт», «Следы алан в именах местностей» и т.д.).
В Предисловии к изданию Ю.А. Кулаковский пишет: Предлагаемый вниманию читателя очерк был задуман как предисловие к переводу на русский язык одного произведения византийской литературы XIII века, а именно: «Аланское послание епископа Феодора». Но так как, по мере обработки свидетельств об аланах, он приобретал вид самостоятельного исследования, и для меня выяснилось, что собранные мною данные не могут служить комментарием к названному памятнику, а, напротив, свидетельства последнего легко укладываются в связь с другими, извлеченными из разных источников, то я отказался от мысли связать перевод с составленным мною сводом свидетельств об аланах и о судьбе этого народа в истории древних и средних веков.
Перевод «Аланского послания» был помещен мною в XXI томе Записок Императорского Одесского Общества Истории и Древностей (Одесса, 1898) в отделе «материалов», а составленный мною очерк является ныне на страницах Чтений Исторического Общества Нестора-летописца. Другим поводом к тому, чтобы придать этому очерку самостоятельный вид, было желание предоставить в общее пользование лиц, интересующихся русской историей, свидетельства классических и византийских писателей по вопросу об аланах в возможной полноте и надлежащей критической проверке, и тем самым устранить посредство не всегда надежного и уже устаревшего труда Stritter'a: Memoriae populorum.
Аланы принимали участие в событиях эпохи переселения народов и также имели свою историю в жизни южнорусских степей. В специальных исследованиях немецких ученых по истории переселения народов аланам уделяется вообще очень мало внимания. Нам, русским, естественно отнестись к ним иначе, так как судьбы алан составляют часть дорусской, если можно так выразиться, истории нашей родины. Натолкнувшись на вопрос об аланах в разработке частных вопросов по истории Крыма, я поставил себе целью собрать данные о судьбах этого племени в возможной полноте и закончить для себя этот вопрос. Так возник этот очерк. В русской ученой литературе есть одна работа, аналогичная выпускаемой ныне в свет моей. Разумею исторические отделы в третьем томе ««Осетинских этюдов» проф. Всев. Миллера (Москва, 1887). Различие в количестве материала, проверке его, освещении исторической перспективой дают мне смелость рассчитывать на внимание русских историков к моей работе по тому же вопросу.
Так как ближайшим предметом моего изучения были свидетельства классических и византийских писателей, что отмечено в самом заглавии моей работы, то я привлекал свидетельства других источников не столько в дополнение, сколько в разъяснение разбираемого мною материала, а потому предвижу возможность значительного пополнения сведений о древних судьбах алан из грузинских, армянских и арабских источников. Я вовсе не упомянул в своем тексте о том, что в недавнее время привлечены к выяснению вопроса об аланах и китайские источники. Разумею работу английского ученого Brettschneider'a по средневековой географии, из которой извлечены свидетельства об аланах в переводе на русский язык в журнале Живая Старина за 1894 год: «Русь и асы в Китае, на Балканском полуострове, в Румынии и Угорщине» (Т. IV, вып. I , стр. 65-77). В столицу Небесной империи аланы попали в пору господства татар в южной России. Аланы имели отношение к Азии не только в XIII-XIV веках, но и в древнее время. Быть может, они были тем арийским народом средней Азии, который подвергся тюркскому влиянию, усвоил себе тюркский язык и вошел в состав тюркских племен, как признают то специалисты по востоковедению о киргизах. Этого вопроса я не считал себя в праве даже касаться. Не считал я также нужным останавливаться на вопросе о доказательствах принадлежности алан к арийской расе и притом иранской ее ветви, считая этот вопрос окончательно порешенным в трудах языковедов и между ними проф. Всев. Миллера в его «Осетинских этюдах».
Что касается до внешнего вида моей работы, то я должен заметить, что, разбирая самый материал свидетельств классических и византийских писателей, я не считал для себя обязательным делать ссылки на общие сочинения по истории средних веков и приводил в своих примечаниях только указания на специальные работы, какие побывали у меня в руках во время обработки собранных мною данных.
В заключение мне остается выразить сердечную признательность моему товарищу и другу Н. П. Дашкевичу за многие полезные указания и добрые советы. Его ученому усмотрению предоставляю я связать вопрос об аланах в южнорусских степях с другим, а именно: о возникновении казачества. Быть может, присутствие среди степняков тюркской расы этого христианского кавказского народа, конного и дикого, сохранявшего однако свои связи с культурным миром, не лишнее звено в цепи тех фактов, которые создали «Черкас» на среднем Днепре». Ю.К. Киев. 25 марта 1899 г.
Ю.А. Кулаковский. «Аланы по сведениям классических и византийских писателей»