В СОИГСИ состоялся научный семинар кандидата исторических наук, научного сотрудника отдела источниковедения Алексея Людвиговича Чибирова на тему: «Сакральная архаика осетинского Кувда в контексте системы древних техник религиозного экстаза».
А.Л. Чибиров представил коллегам новую интерпретацию значения осетинской обрядовой церемонии Кувд в контексте системы древних техник религиозного экстаза. Со ссылкой на известных осетинских ученых-этнографов В.И. Абаев, В.С. Уарзиати исследователь проанализировал сакральное значение церемонии Кувда и рассмотрел возможные параллели в других религиях и культурах, в частности в Зороастризме.
По мнению А.Л. Чибирова, чисто внешне современное осетинское обрядовое пиршество Кувд – это отражение древнего мистического действа, один из важнейших элементов осетинской космогонии. Кувд – молитва, составляющая Кувда – обрядового пиршества, как правило, с жертвоприношением, – это видоизмененный временем магический ритуал, первичная, архаичная суть которого сохранилась в самом названии – «кувд-моление», целью которого было вхождение в «измененное состояние сознания» для получения «мистического опыта».
Докладчик, в частности, отметил:
– Наука с явным предубеждением относится к такому понятию как «измененное состояние сознания», и, тем не менее, не представляется возможным найти объяснение многим явлениям в мировой культуре, особенно в религии и мифологии, не прибегая к подобной терминологии.
Именно с этой точки зрения в стройной логической цепочке, выстроенной А. Чочиевым и В. Уарзиати, не хватает одного важного звена. Не могло быть снисхождения на жреца – кувœга мистического откровения свыше просто так. Это состояние достигалось или долгими усердными молитвами в одиночестве (отшельничестве), воздержанием, постом, или же массовым приемом некоего психоактивного вещества, позволявшего участникам церемонии войти в «измененное состояние сознания».
К примеру, при совершении похоронных церемониалов в качестве экстатического средства скифы широко применяли коноплю. Геродот описывал крытые войлоком кумирни с раскаленными камнями в центре шалаша. На них жрецы бросали зерна конопли и получали в облаках опьяняющего дыма экстаз, в котором вступали в контакт с духами и душами умерших.
Германцы готовили отвар из галлюциногенных грибов, который пили перед битвой, превращаясь в берсеркеров – неистовых разрушителей, одетых в медвежьи шкуры.
В индийской Ригведе, а затем и иранской Зенд-Авесте мы встречаем упоминание о культовом напитке Сома (Хаома) или Амрита. Приблизительно во втором тысячелетии до н.э. произошло отделение древнеиранских племен от древнеиндийских. Именно оттуда, из Индии в Скифию и Ариану (Иран) пришла Хаома. И именно в Индии следует искать первоистоки Зороастризма – учения, изложенного в Авесте.
Хаома – понятие многогранное. В Авесте это и бог, явившийся пророку Заратустре. Бог, которому в Ригведе соответствует Сома, имя которого, так же как и Хаома происходит от глагола «выжимать». Это и обожествленный галлюциногенный напиток, дарующий ощущение бессмертия, и трансцендентное состояние слияния со всем миром, а также само растение, из которого выжимают сок для приготовления Хаомы.
Хаома – триединое божество. Часть скифов, которых персы называли Saka haumavarga, почитали Хаому (ср. осет. название хмеля – хуымœллœг). Согласно Авесте Хаома становится первым жрецом, восславившим небожителей. Торжественное жертвоприношение Хаома-ясна гарантировало в церемониале Ахурамазды бессмертие для верующих, а также устойчивость миропорядка в космосе и обществе. Авеста гласит, что Хаома был расчленен другими божествами, из тела его приготовили божественный напиток бессмертия, который символизировал собой «спасительный акт космического жертвоприношения, в результате которого устанавливается вселенский порядок»
В христианской культуре существует такое понятие как «дары Волхвов». Согласно Библии новорожденному Христу Волхвы подарили ладан, смирну и золото. Не ясно кем были Волхвы. Некоторые источники считают их Магами, другие – царями с Востока, прямыми потомками сыновей ветхозаветного Ноя, мощи которых хранятся в Германии, в Кёльнском Соборе. В этом плане довольно символичны дары, которые они преподнесли новорожденному Мессии. Надо отметить, что ритуал богослужения в христианской церкви со времен церемоний в Иерусалимском Храме видоизменился незначительно, соответственно курение ладана в кадилах при богослужении следует считать дохристианской традицией. Исследователь О. Гуцуляк полагает, что состав смеси для курения в кадилах на богослужениях не всегда был столь безобиден, как сейчас: «Ладан – это высушенный сок растений рода Босвеллия. Отборный ладан – Olibanum electum и обыкновенный – Olibanum in sortis. Собственно же ладан (Ladanum, Laudanum, Ledanum, Ladbdanum, La`danon) – это совсем другое, это тинктура, настойка опия в алкоголе. Сначала ладан (опиум) имеет название ladanum или ledanum. Затем долевые части опиума сокращаются за счет добавления ароматических масел (Olibanum), и, в конце концов, в кадильницы кладут уже только Olibanum – и именно так его должны величать церковные словари. В дары, поднесенные младенцу Иисусу тремя Волхвами – золото, смирна и ладан. Причем, смирна (мирра, Balsamea Myrrha) ничуть не менее подозрительна, поскольку известна в двух фракциях, одна из которых (жидкая, тинктура) переводится в церковнославянском словаре тоже как «ладан».
– Существовали разные способы вхождения в «измененное состояние сознания». Осетинское молитвословие включало в себя в том числе и ритмическое подразделение произносимой речи, точное использование рифмы и ассонанса, искусное построение фразы. Особое значение для церемонии кувда имела также поэтическая форма молитвословия. Согласно некоторым христианским исследованиям одним из способов «раскрытия» сознания было частое и ритмичное повторение молитв, при соблюдении жесткого поста. Православные монахи посредством воздержания и постоянных молитв приобретали способности к целительству и предвидению (монах Авель, Серафим Саровский и др.) переживали опыт люминофании (видение яркого божественного света, последующая трансформация в иной трансцендентный нашему мир – мир, где явлена святость)
Шаманы Амазонии до сих пор используют в своих практиках «растения-учителя» (plantas maestros), одним из которых является сильное галлюциногенное средство под названием аяхуаска – отвар, основной составляющей частью которого является водная лиана Banisteriopsis coapi. Разные племена бассейна реки Амазонка называют этот отвар по-разному, однако основная суть его остается незыблемой – вхождение в «измененное состояние сознания» с целью приобретения мистического опыта, и приобщения к сакральному знанию.
Параллели с осетинским Кувдом – молитвой напрашиваются сами по себе, если учесть, что согласно Чочиеву в осетинском обществе «знания сообщались в форме гимнов – zar, песен – gъаr, молитворечитаций – argъaw, молитв – kuvd, а также... молитвотанцев – kavd, Нартиада сохранила их в контексте kadœg». Одной из форм передачи Нартиады наряду с kadœg были ритмизированные рассказы. Все изложенные элементы в том или ином виде присутствуют в религиозных традициях индейцев Амазонии. Из гимнов, которые передавались из уст в уста в поколениях жреческих семей, состоит Ригведа. Гимн наряду с жертвоприношением считался одним из основных средств воздействия на божество.
Шаманами по сути были и скифские жрецы-энареи, женоподобные служители культа Афродиты-Аргимпасы, параллели с которыми можно найти и в среде осетинских жрецов – дзуары лœгтœ. В религиозной практике осетин было такое понятие как куырысдзау – старики и старухи, наделенные даром пророчества, которые в новогоднюю ночь отправлялись в поле близ святилища Татартуп, где и засыпали. Во время сна душа куырысдзау покидала тело и отправлялась в путешествие на магический луг, для того, чтобы похитить сноп с горстью хлебных зерен для будущих урожаев.
Что касается Нартиады, то признаки шаманизма можно наблюдать в цикле о Урузмаге (превращение Урузмага в собаку), о Хамыце, жена которого превращалась в лягушку. Афсати, божество диких зверей в осетинском пантеоне, мог оживлять убитых охотниками животных, заворачивая их кости в шкуру.
Еще одним важным посредником, «помогающим достичь состояния экстаза, так сказать «выйти из себя», благодаря чему оказывается возможным мистическое путешествие, является конь.
– В шаманских ритуалах а также в различных мифологиях конь занимает особое место. Конь – прежде всего перевозчик душ и погребальное животное. В мифологии коня преобладает не инфернальный, а скорее именно погребальный характер; конь является мифическим образом Смерти, поэтому он включен в идеологию и практику экстаза. Согласно М. Элиаде конь доставляет умершего в потусторонний мир; он осуществляет так называемый прорыв уровня, переход из одного мира в другой. Переносящий душу погребальный конь облегчал достижение транса и экстатический полет души в запретные края. Именно с этой целью в осетинской традиции умершему посвящали коня. В шаманских ритуалах многих народов мира символическая езда верхом выражала расставание с телом, мистическую смерть шамана.
Способом выхода за границы своего «я» было и ритуальное переодевание в женские одежды, которое присутствовало во многих традициях. Участники подобных ритуалов символически наделяются андрогинными признаками. В этом контексте весьма интересны мифы об андрогинности пра-людей в различных культурах, а также популярность космогоний, утверждающих, что мир возник из космического Яйца или образовался в результате распада изначально единой сущности, имевшей форму сферы.
Из представления о двуполом божестве как парадигме и начале всякого существования возникает представление, что все сущее наделено качествами обоих полов. Подтверждением этому может служить андрогинная природа многих древних богов. В Нартиаде имеются персонажи с антропоморфным мужским и женским началом, причем эти персонажи занимают в нартовской иерархии главенствующее положение. Одним из них является старейшина нартов Урузмаг, что, несомненно, подчеркивает его жреческие (шаманские) функции в нартовском обществе. «Беременность» нарта Хамыца, из опухоли на спине которого родился нарт Батрадз, также можно считать фактом андрогинности. Андрогином являлся и библейский Адам, из ребра которого Бог создал Еву.
На главный вопрос, могла ли таинственная Хаома отразиться в Нартиаде, и как следствие в духовной жизни осетин как один из важнейших элементов Кувда, А.Л. Чибиров отвечает следующим образом:
– Известно, что герои Нартиады не нуждались в жрецах, в посредниках между собой и богами, и обращались к ним напрямую. В осетинских нартских сказаниях нарты делали это в том числе и с помощью молитвы - Кувда ронгом. Слово «ронг» неразрывно связанно с Нартиадой, в которой оно фигурирует как излюбленный напиток нартов. О нартах также говорится, что они были «сотрапезниками богов». И здесь интересна этимология слова «ронг». Согласно В.И. Абаеву в том, древнеиранском, «скифском» диалекте, который был родоначальником осетинского, существовало слово frana, отвечающее древне-индийскому prana «дух», «душа». Значение «дух», как в латинском spiritus, было перенесено на «духовитые», хмельные напитки, и вообще, на состояние опьянения. Очень важную роль в религиозно-магических церемониях алано-осетин играло также пиво – œлутон, которое обладало высоким сакральным значением. Пиво соединяло в себе плоды земли и солнца, и символизировало своеобразную жертву во славу божественных сил. «Наделенное рефлексами трехфункциональной структуры, пиво было посредником в мифологически организованном пространстве, своего рода медиатором между гармонией и хаосом, между верхней и нижней космологическими сферами». Наверное в данном контексте стоит обратить внимание и на осетинское название хмеля – хуымœллœг. Вполне допустимо, что в ронге, в его мифичности и сакральности для нартов а также в пиве-œлутон мы можем видеть отголоски Хаомы.
Таким образом, Хаома могла быть прообразом как ронга, так и пива. Особого внимания заслуживают описания ритуальных чаш для Кувда – молитвы. Нередко мастера, изготавливающие чаши, сокрывали в них глубокий эзотерический подтекст, указывающий на архаичность священнодействия, а также на параллели с Чашей Уацамонга, описанной в Нартиаде. Отдельного рассмотрения требует и представленная для Кувда жертвенная пища как элемент церемониала, параллели с которым можно отследить в зороастризме (жертвоприношение как основа теологической медитации – А. Ч.).
Еще один способ погружения в «мистический экстаз» кроется в танце. В.И. Абаев рассматривает слово кафт исключительно как пляску, которая не несла на себе какой-либо ритуальной нагрузки. По В.И. Абаеву этимология слова кафт восходит к кабардинскому qafa – пляска. Если говорить о каком-то церемониальном ритуале, то здесь более уместным будет применить термин «симд», – старинный хороводный массовый танец, который раньше сопровождался хоровым пением. Симд был любимым танцем и нартовских богатырей. Согласно В.И. Абаеву «он начинался в медленном темпе и, постепенно ускоряясь, достигал такой бурной силы и стремительности, что более слабые участники рисковали в нем целостью своих конечностей»
В.И. Абаев предлагает искать истоки осетинского хороводного массового танца «симд» в среде суфийских мистиков. Вполне возможно, что магический ритуал Кувд, элементом которого является мистический танец Симд – это далекий отголосок очень важных элементов осетинской магической практики, которые, скорее всего, были некоей «инструкцией» позволяющей входить в «измененное состояние сознания» для получения религиозного опыта.
Подводя итоги семинара, докладчик отметил, что чисто внешне современное осетинское обрядовое пиршество Кувд – это отражение древнего мистического действа. Молитва - Кувд, и сопутствующие различные практики приобретения мистического опыта путем вхождения в «измененное состояние сознания» (молитвословие, танец), в том числе и с помощью психоактивных веществ (суть Хаома – А.Ч.) – это то самое недостающее звено, которое связывает пространство, которое мы по определению называем реальным – с сакральным. В остальных случаях все попытки дешифровки мистических переживаний, описанных древними авторами, в тех же Авесте, Нартиаде, Библии, рискуют оставаться бесполезными. К сожалению, со временем сакральная суть Кувда исказилась. Сохранившаяся форма проведения церемонии далека от изначальной идеи. «Напиток силы», (суть галлюциноген), который раскрывал сознание во время Кувда-молитвы, для того чтобы войти в «измененное состояние сознания», также трансформировался в обыкновенный алкоголь.
Во второй части семинара состоялась открытая дискуссия, в ходе которой коллеги отметили оригинальность и высокий уровень исследуемой А.Л. Чибировым проблематики и пожелали ученому дальнейших научных успехов.